Критерий душевного здоровья, о котором я говорил, наполовину достигнут: я уже не завидую умирающим. Хотя и не скорблю и не ужасаюсь, а просто остаюсь безразличным. Говорят, скорбеть всё-таки нормальнее. Не знаю. Я вообще обесчувствленный, этим вопросом и хочу заняться с терапевтом.

И да, теперь это уже можно рассказать. Где-то дюжину лет назад, бултыхаясь в глубинах депрессии, я договорился со смертью: она приходит ко мне весной 2023 года - не раньше, не позже. (Не раньше, потому что я ещё должен дорастить детей до какой-никакой самостоятельности). Со смертью, как известно, очень легко договориться, она каждый день нашей жизни соглашается исполнить просьбу: "Только не сегодня, пожалуйста", - и отказывает только однажды. Так что свою часть договора она до сих пор честно исполняла.

Этот договор мне больше не нужен, я его разрываю. Теперь я вполне способен выдержать неопределённость, когда в любой момент мне на голову ни с того ни с сего может упасть кирпич, а Аннушка ежедневно носит масло через трамвайные пути.