Вот тут про психотерапию с точки зрения клиента. Что-то мне не отозвалось. Наверное, от запроса зависит. Я пришла на терапию с одним запросом, который вскоре сменился на другой. У меня была критическая жизненная ситуация, в которой мне надо было действовать, срочно, чтобы не угодить в полную задницу, откуда нет выхода, но у меня не было никаких ресурсов - ни внутренних, ни внешних, чтобы справиться. Это был изначальный запрос, который через некоторое время перерос в более глобальные цели, касающиеся глубоких личностных изменений. Я стала решать вопросы, которые меня мучали всю жизнь. С изначальной ситуацией я справилась. Нашлись и внутренние и, неожиданно, внешние ресурсы, которые полностью изменили ситуацию. Не сами по себе нашлись, конечно. Сейчас уже даже не до нее стало. Какой там борщ, когда такие дела на кухне! (с)

Из-за смены запроса мне трудно разложить свою терапию на этапы. Этап создания альянса - был. Тут мне просто повезло с правильными проекциями и правильным обращением психотерапевта с моими проекциями. То, что я в ней увидела, то я и получила, совпало все один в один. За два с лишним года я могу от силы насчитать две-три сессии, после которых было ощущение, что мы друг друга нифига не поняли или со мной делают что-то не то. Этап нахождения своих ресурсов - был. Это как рыться в большом мешке с подарками и радоваться "ой, это же все мое!". Но для меня самыми значимыми было два момента: во-первых, я нашла ответ на вопрос всей моей жизни "что со мной не так?", а во-вторых, ответ на этот вопрос очень сильно изменил мою внутреннюю "организацию".

Вопрос "что со мной не так?". Этот вопрос я осознала лет в 13. Почему-то только к подростковому возрасту эго-синтоничное обреченное ощущение "со мной что-то не так и это нормальный порядок вещей" стало беспокоить и превратилосьб в эго-дистоничное "со мной что-то не так и это очень плохо". Видимо, кого-то из родителей перестал устраивать бледный, слабый, сопливый, неуклюжий ребенок и возникли ожидания по поводу его будущего.

Попытка решить все вопросы разом в 16 лет закончилась стремительным взлетом (я пошла в танцевальную школу и у меня обнаружились природные таланты, благодаря которым в течение нескольких всего месяцев из платной вечерней группы я была передена в запас обоих танцевальных концертных коллектива, а еще через пару месяцев попала в концертные составы) и не менее стремительным падением (анорексия, булимия и изнасилование). Такая попытка из грязи в князи, с полным провалом. Из толстой девочки в очках, на которую мальчики обращают внимание только идеологически в стройную (с 80 до 52 кг), успешную принцессу, которая легко бегает на высоких каблуках (мы в них репетировали постоянно) и блистает на сцене. Папины гордые глаза (хотя никто из них не ходил на мои выступления), когда его коллеги и друзья долгим взглядом провожали меня глазами, и мамины радостных вздохи облегчения (слава богу, не надо больше виноватиться за то, что дочь - толстая, неженственная неудачница). Но потом обратно в толстую, еще более зашуганную девочку.

Их потом по жизни много было, попыток этих. Они меня сбивали с толку - раз у меня так мощно и успешно получается в князи, значит, я князь. Просто какая-то хрень мешает мне там оставаться. Порча какая-то.

В 18 лет мне попалась фиговая, в общем-то, попсовая, переводная книжка автора с попсовым, претенциозным именем Дженнет Рейнуотер (Дженнет Дождевая Вода), где были изложены основные упражнения психосинтеза. Фиг с ним, с психосинтезом, я впервые узнала, что себя можно изменить, оказывается! И понеслось. Тонны прочитанных книг по психологии, прыжки в князи, отлет на грязи, новые книжки, новые попытки. Меня грела только одна надежда - когда я пойму, что со мной не так, что мне мешает княжествовать, так сразу все наладится. Пока жизнь не заехала в такой страшный тупик, что прыгать стало некуда. Я плыла по течению в надежде, что кто-нибудь меня спасет. Спасителей не нашлось, зато течение вынесло к водопаду. Надо было срочно, срочно что-то делать.

Первый запрос в психотерапии был - спасите-помогите, сейчас мне придет конец, у меня ничего нету и некого звать на помощь. Кстати, наверное там наверху кто-то мои вопли услышал, потому что именно в то время у меня появилась дополнительная работа, которая позволила иметь средства на психотерапию. Именно тогда, ни раньше и не позже. Когда удалось отгрести от водопада и перевести дух, возник второй запрос: так и так, хочу в князи, знаю, что могу в князи, но вот какая-то хрень мешает! Просьба ампутировать хрень. Срочно! Княжеские дела горят!

Первые полгода в психотерапии я просто переводила дух, а следующий год я пыталась понять, что за хрень мне мешает и прыгала в князи, тяжело переживая каждый провал. Кто прыгал - тот меня поймет. Хотя в полете ощущения классные, конечно. Через полтора года я, наконец, идентифицировала хрень. Здесь не без прямой помощи терапевта получилось, потому что она с самого начала поддерживала ту часть, которую я обозначала как хрень, и в конце концов хрень выбралась наружу.

Стал понятен вопрос "что со мной не так?", который на самом деле звучал как "что со мной не так, что я не могу соответствовать ожиданиям своих родителей?". Соответствовать ожиданиям - это иметь право на жизнь. Не соответствовать - не иметь. Встреча с хренью - самая волнующая встреча моей жизни. Хренью оказалась я сама. Я настоящая. В моей жизни никогда не стоял вопрос "какая я?", "кто я на самом деле?", потому что это никогда не было важно, за это не было "бонусов" от родителей. Я настоящая оказалась нисколько не похожа на тот образ, которому надо было соответствовать. То есть, даже близко не стояло. Для меня это был шок, я привыкла себя идентифицировать с идеальным образом (с оговоркой, что мне мешает хрень полностью им стать). Оказалось, я - это совсем, совсем другой человек. Стало понятно, почему у меня хронически не получается соответствовать. Пони не может побеждать в скачках. Домашние коты не охотятся на антилоп. Соловьи не умеют петь по нотам.

У Карен Хорни в книге "Невротическая личность нашего времени" очень хорошо описана такая жизнь, когда все ресурсы человек бросает на поддержание идеального образа и надеется уничтожить себя реального, который путается под ногами и мешает стать идеальным.

Я очень послушный, очень лояльный ребенок, который за любовь родителей готов был на все. Окажись их требования более реалистичными, не такими противоречивыми, я бы так с собой и не встретилась бы. Жила бы по заданной программе и весьма успешно (в рамках программы), а чувствовать свои потребности и свои желания - этот навык у меня отсутствовал, так что кроме легкой депрессии меня ничего бы не беспокоило.

Зато я, наконец, встретилась со своими собственными желаниями. Я начала испытывать чувства, хоть какие-то, помимо страха, стыда и подавленности. Я недавно перечитывала свои дневники, написанные за пару лет до терапии (личные, без аудитории), я себя в них просто не нашла. То есть читаю - и нету меня там. Ни одной моей собственной мысли или собственного чувства. У меня был концепт, что можно и что нельзя чувствовать в определенных ситуациях, и можно испытывать только правильные и "одобренные" чувства. Пока читала, не могла понять - что я чувствовала в тот момент. Все написанное было о том, что мне надо чувствовать и мучительные попытки загнать себя в эти чувства, с отчаяньем, что не получается. Даже в полностью личном, ни для чьих глаз не предназначенном дневнике, я не писала о чувствах и событиях, я мучительно и упорно загоняла себя в идеальный образ.

Кстати, в то время я любила писать методическо-дидактические тексты из серии "как правильно жить". Ну те самые, где автор выступает знающим гуру и дает ответы на важные жизненные вопросы, а в коментах все мокро от слез благодарности. Теперь для меня такого рода тексты - признак. Не путать с текстами из серии "я живу и у меня живется так".

В сухом остатке: я ответила на вопрос "что со мной не так", я, наконец-то, встретилась с собой настоящей, о которой раньше даже представления не имела, я снова могу чувствовать разные эмоции. Я чувствую свои собственные потребности. Ну да, я пони, нафиг мне ваши скачки - мне нравится возить детей по кругу в зоопарке и то, как они меня гладят и у них глаза светятся. Это дает ощущение, что внутри - все в порядке. Пропало ощущение, что я схожу с ума, которое бывает, когда живешь не своей жизнью не в своей шкуре. Для такого человека, как я - это библейского масштаба внутренние изменения. Без терапии они были бы невозможны.