Насыщенный был очень. Позже подробнее напишу.

Интересную вещь МТ сказала: у детей "мертвых матерей" в первую очередь развивается катастрофический стыд как один из ведущих элементов самоощущения и самовосприятия.

Ну все верно. Родитель, который бьет и оскорбляет все таки проявляет чувства, признает твое наличие в природе, вступает в какие-то отношения, пусть и совершенно кошмарные и разрушительные. Родитель, который не реагирует вообще, отрицает таким образом существование своего ребенка, отрицает своим поведением его сущность. Какая уж там значимость - сам факт того, что ребенок является живым человеком, отрицается. Отсюда и появляется токсичный стыд, который касается не каких-то своих поступков, а вообще наличия своего Я в природе.

Страшнее этого ничего нет.

И теперь, когда работа идет в атмосфере, где было заявлено и подтвержено, что я не одна, что терапевт испытывает ко мне индивидуальную, персонализированную (если можно так сказать), а не общую такую симпатию и интерес, стыд вернулся - мне тяжело расслабиться. В атмосфере, где "меня видят", я начала чувствовать скованность, страх пошевелиться.

Я еще отметила одну вещь, которую не могу пока до конца сформулировать. Но уже не первый раз вылавливаю ее присутствие. Когда тебя отрицают, очень трудно любить. Не в смысле любить в ответ, а любить вообще. Та любовь, которая зарождается в самом человеке сама по себе, а не в ответ на действия другого, и которая не связана с желанием заботиться и тп.

Мне это ощущается как важная потребность. Настолько важная, что отсутствие возможности ее реализовывать ощущается как большая потеря, как кастрация личности и ее проявлений.

Мне еще кажется, что желание и способность любить - это тоже способ заявить/почувствовать/подтвердить, что "я есть". Опять же, я не про ту любовь, которая появляется в ответ на чью-то заботу, и не ту любовь, которая выражается в заботе/выращивании кого-то.

Вот, пока все.